За цветочком аленьким

43

«Ошеломлённый, зачарованный стоял Жозеф Арнольд перед чудом, открывшимся его глазам. Только в сказке, в мире грез можно было такое увидеть. Перед ним, прямо на земле, раскинул пять алых мясистых лепестков огромный цветок — метр в поперечнике! Не было у цветка ни листьев, ни стебля, ни корней. Невыносимый запах падали распространял он вокруг себя. За открытие этого чуда Арнольд заплатил жизнью. Он слишком долго бродил по сырым лесам Суматры. Заболел мучительной лихорадкой и умер через две недели после описания исполинского цветка, который в честь его, первого исследователя, назвали раффлезией Арнольди.»

Пришла пора осуществить детскую мечту — увидеть раффлезию вживую! Но если первооткрыватель обнаружил её на Суматре, то мне интернет шепнул, что с самой высокой вероятностью раффлезию можно встретить на другом экзотическом острове — Борнео. Раффлезия — цветок достаточно редкий: во-первых, потому что цветёт очень недолго, во-вторых, обитает в джунглях, площадь которых постоянно сокращается из-за вырубки. А на Борнео в окрестностях малазийского курорта Кота-Кинабалу в национальном парке местное население заботливо отслеживает цветущие растения и водит к ним туристов за денежку.

Где-то в прошлой жизни (подрабатывала в студенческие годы в турагентстве) я уже слышала название «Кота-Кинабалу» и помнила даже, что в декабре туда из Новосибирска пускали прямые чартеры. Ну раз из Новосибирска были, из Москвы-то точно должны быть, — подумала я и пошла по турфирмам. Турфирмы вели себя странно: морщили лбы, жали плечами и предлагали рейсы только с пересадкой. Но с пересадкой я и сама в состоянии купить, дайте мне прямой! Только после третьего агентства я уверовала, что никто и не думает зажимать билет на чартер и что прямые рейсы на самом деле отменили.

Самый дешёвый вариант был с пересадкой в Гуанчжоу. В первый и, надеюсь, последний раз лечу китайской авиакомпанией. Мало того, что мой рейс из Москвы отменили, когда все пассажиры уже расселись в самолёте. Так представители авиакомпании ещё и изо всех сил не реагировали на наши попытки выяснить информацию о рейсе и даже не старались предложить другие приемлемые варианты перелёта. Просто прятались по углам и отмалчивались. С теплотой вспомнила отмену рейса у Турецких авиалиний в 2016 году. Тогда вышли две сотрудницы и за три часа распихали весь самолёт по рейсам других авиакомпаний так ловко, что половина ещё и счастлива осталась, получив прямые билеты вместо стыковки в Стамбуле. Здесь же дело сдвинулось с мёртвой точки, только когда я позвонила непосредственно китайцам в колл-центр China Southern и пожаловалась, что местные представители вообще ничем не помогают. Рейс поменяли на аэрофлотовский.

В общем, не прошло и двух суток, как я добралась до райского Борнео.

Райским он оставался недолго, ровно до восхода солнца. При свете дня курортный, вроде бы, Кота-Кинабалу красотой не блещет. Набережная почти не благоустроена, в море плавают кучи мусора, а от расположенного вдоль берега филиппинского рынка идёт такой смрад, что может с непривычки стошнить. Кроме того, говорят, в городе нет нормальной канализации и все стоки идут без очистки в местные речки-вонючки, а дальше напрямую в море. Поэтому отель я бронировала городской, всего на пару ночей, чтобы дальше уже сориентироваться на местности.

В первый же день я пробежалась по окрестным турагентствам, чтобы понять, как тут подобраться к раффлезиям. Просто так к одним только цветочкам никто не возил, обязательно «прицепом» в экскурсию пихали местную гору Кинабалу

Гора Кинабалу

и посещение горячих источников. Поэтому с главной целью поездки я решила пока повременить, а купила только тур на полдня к обезьянкам и светлячкам. Я как-то с удивлением обнаружила, что кроме раффлезий Борнео знаменит своим животным миром. И на некоторых его представителей точно стоит посмотреть. Например, Борнео является родиной и единственным местом обитания калимантанских орангутанов. Тут живут малайские «солнечные» медведи бируанги и серебристые обезьянки-лангуры. К сожалению, все они находятся под угрозой исчезновения из-за вырубки тропических лесов человеком. А экскурсию я взяла к совсем уж экзотическим обезьянам-носачам, тоже эндемикам острова. Этих созданий природа наградила выдающимися шнобелями, которыми самцы забавно гундят, привлекая самок или просто общаясь с «соотечественниками».

Как это часто бывает в Юго-Восточной Азии, национальный состав экскурсантов был представлен только китайцами и мной. Основной текст экскурсии был на китайском, на английском гид выдавал только краткое резюме, так что удалось в полной мере почувствовать себя нацменьшинством. В отместку на остановках я в красках рассказывала китайцам про сибирские 50-градусные морозы и медведей на улицах, а гонконгцам — про российские длинные новогодние каникулы и 28-дневный отпуск (у них всего 10 дней в году).

Глупо, конечно, было надеяться увидеть носачей близко в естественной среде. Они предпочитают скрываться в листве, и без хорошего объектива их не разглядишь. Остаётся только верить, что на этом фото у меня именно пробоскис, а не какая-то другая мартышка с заурядным маленьким носиком.

Зато очень впечатлили светлячки, которые с наступлением темноты облепляют деревья вдоль реки. Шикарная иллюминация, которую практически невозможно запечатлеть на камеру с постоянно раскачивающейся лодки.

На этом я оставила попытки полюбоваться местной живностью в дикой среде и решила сделать ставку на всякие питомники и центры реабилитации, где животные подпускают человека поближе. Один из таких центров реабилитации (для орангутанов, попавших в сложные жизненные ситуации), судя по отзывам в интернете, находился недалеко от Кота-Кинабалу, прямо на территории одного из отелей — Shangri-La’s Rasa Ria Resort. Но селиться в самой Rasa Ria мне не позволила жаба, тем более что поблизости был тоже очень хороший пляжный отель в два раза дешевле. Вполне можно поселиться в одном отеле, а к орангутанам просто съездить на такси, рассудила я.

Кстати, о такси. В Кота-Кинабалу, в отличие от Лангкави, таксисты не пользуются счётчиками, а назначают цены от фонаря. Да так лихо назначают, что каждый раз хотелось рыдать «это же безбожно…безбожно!» Поэтому уже на второй день я скачала приложение агрегатора GrabCar, который после покупки бизнеса Uber в Юго-Восточной Азии, видимо, пожирнел и понаглел, но всё равно остаётся в полтора раза дешевле официальных такси. Жить стало лучше, жить стало веселей, и я переехала, наконец, туда, где курорт ощущался в полной мере — в пляжный отель на первой линии.

Наутро после позднего завтрака, сгорев, как водится, в первый же пляжный день, я взяла такси до Rasa Ria, надеясь увидеть кормление орангутанов. В отеле меня ждал большой облом — питомник ликвидировали три года назад, никаких обезьян тут теперь нет. Я так расстроилась, что не сразу поинтересовалась судьбой недореабилитированных орангутанов. Действительно, куда их дели? Не по домам же распустили. Но орангутанов попросту отвезли в другой реабилитационный центр за триста километров от Кота-Кинабалу — в Сепилок. Запомнив на всякий случай это слово, я пообедала, залила грусть бокальчиком вина

и решила, что раз с фауной не повезло, надо попытать счастья с флорой. Раффлезии сами себя не посмотрят.

Наверное, надо уже немного рассказать про цветы, ради которых я сорвалась на край материка. Раффлезия — самый большой (в ширину) цветок в мире. Она является растением-паразитом и селится только на определённых видах лиан (если кого-то смущает факт паразитизма, так всеми обожаемые орхидеи тоже не такие уж белые и пушистые в этом плане). На созревание раффлезии уходит не меньше 9 месяцев, а цветёт она всего 5–7 дней.

Бутон раффлезии. Через пару дней распустится.

Цветочек опыляется мухами, для привлечения которых растение издаёт запах разлагающегося мяса. Хоть раз в жизни такое нужно увидеть, я считаю))). Поэтому вызвала ещё одно такси до Информационного центра раффлезии, где накануне мне по телефону подтвердили наличие цветка, к сожалению, не первой (пятидневной) свежести. Как выяснилось, поехала навстречу ещё одному облому — информационный центр работал только до двух часов дня, и я в него не успела. Почти весь день прокаталась зря!

Вернулась раздосадованная в отель, обуглилась окончательно под суровым малазийским солнцем и за ужином составила принципиально новую концепцию отпуска. К чёрту пока раффлезии, надо съездить на другой конец острова в Сепилок, к орангутанам и прочей живности, раз они и есть главная достопримечательность острова. До Сепилока из Кота-Кинабалу пилить на автомобиле часов шесть. Но зачем, если есть Air Asia, бюджетная авиакомпания, чьи самолёты отправляются в разные концы Борнео несколько раз в день как электрички? До ближайшего к Сепилоку аэропорта — города Сандакан — всего 45 минут лёта. Самолёт летит низко над землёй, видно реки и холмы, поселения и сельхозугодья. И чаще всего картинка внизу вот такая.

Картинка из интернета

Именно с воздуха ощущается масштаб трагедии Борнео — он наполовину засажен плантациями масличных пальм. Малайзия — мировой лидер по производству дешёвого пальмового масла, которое сейчас используется с невиданным размахом в пищевой промышленности и для технических нужд. И за это лидерство расплачиваются обитатели джунглей и мангровых лесов, которым становится больше негде обитать. Масло выдавливают из вот этих оранжевых плодов. Если поковырять мякоть, на руках останется яркая жирная плёнка.

Цистерны с надписью palm oil — обычное дело в этой части Борнео.

Долго грустить на тему вырубки борнейских лесов было некогда — мы приземлялись в Сандакане.

Сандакан

В этом городе я запланировала три дня: один день отдала орангутанам, один — солнечным медведям, один — носачам. Но по карте выходило, что орангутаны и медведи живут (ну или реабилитируются) буквально в паре шагов друг от друга. Для орангутанов в 10 и 15 часов организуют кормление фруктами на специальных смотровых площадках, поэтому подходить имеет смысл к одному из этих моментов. Мне показалось разумнее всего с утра погулять по парку Rainforest Discovery Center с экзотическими растениями и тропами на уровне крон деревьев, потом сходить к мишкам и только в 3 часа дня, пообедав, выдвинуться к орангутанам.

Rainforest-парк поразил полным отсутствием туристов. По дорожкам-канопи я гуляла в одиночестве. И тем страшнее выглядели таблички, предупреждающие об обезьянах-дебоширах.

Такая нападёт — в одиночку не отмахаешься!)) Но животных мне не встретилось вообще никаких, они только пели, свистели и шуршали в зарослях, но на глаза не показывались.

К малайским медведям тоже ведут тропки-канопи с платформами для наблюдения. Территория питомника просторная: взрослые особи предпочитают прятаться от людских глаз, а молодняк играет, не стесняясь, на глазах у публики. Солнечные мишки — самые маленькие медведи в мире, отличительная особенность — светлая мордочка и светлый полукруг на груди, как будто опрокинутое восходящее солнце.

Медвежата обожают лазать по деревьям, поэтому везде в «молодёжной» зоне от леса остались одни только поломанные пеньки и коряги.

Наблюдать за игрищами мишек можно бесконечно, но скоро уже кормление орангутанов, а перед этим неплохо бы и себя накормить. Пообедать я сходила в один из соседних отелей. Милый ресторанчик на берегу пруда. Я уже пошла было расплачиваться за еду на ресепшен, но тут услышала позади странную возню. Народ толпился вокруг орангутанихи, которая тоже пришла поесть и без всякого стеснения села за стол приканчивать чей-то заказ. Сотрудники отеля уже привыкли к этим посещениям и не препятствовали гостье. К слову, вела она себя аккуратно, посуду не побила, драться не лезла, посетителей развлекла на все сто. Поэтому отель спокойно терпит этот бесплатный аттракцион ради привлечения туристов.

— В вашем ресторане можно расплатиться картой?
— Да.
— Вот, пожалуйста, возьмите трефового короля.

В принципе, после такого близкого наблюдения орангутана смотреть на них издалека не очень-то и хотелось, но на кормление я всё равно пришла. На платформе уже было много народа, но места хватало всем, толкотни не было. Толкотня была у обезьян. За халявными бананами пришли в основном самки с детьми и орангутаны-подростки. Самая авторитетная орангутаниха оккупировала связки бананов и подпускала только «своих», хотя со всех сторон бананы потихоньку подворовывали и «чужие».

Сама не заметила, как за наблюдением и фотографированием прошёл час и охрана начала выпроваживать посетителей за ворота парка. В 4 часа дня из питомника отправляется колоритный шаттл, который под зажигательные ретро-хиты неспешно довозит до города.

Третий знаковый питомник Сандакана находится в местечке Лабук Бэй, там можно увидеть обезьян-носачей. Точно так же в определённое время пробоскисам выносят угощение, только на этот раз не бананы, а какие-то огурцы и хлеб.

Гопники на привале.

Кормление проводится на двух площадках с разницей во времени в два часа. Понаблюдав за носачами на платформе, А, к платформе В я шла без особого энтузиазма, скорее, для галочки. Но тут оказалось намного круче! Обезьяны не просто обедают на расстоянии от туристов, они сидят рядом на полу, на перилах, на крыше. А егеря раздают им кормёжку прямо в лапы. Тут столовались не только пробоскисы, но и серебристые лангуры с детёнышами медно-золотистого цвета.

Висит объявление, что к обезьянам запрещено приближаться меньше, чем на метр, однако лангуры ведут себя вполне миролюбиво, на свой страх и риск можно их погладить.

Дай-ка, подруга, наведу тебе красоту…

Из питомника я планировала уехать на 5-часовом шаттле, о нём написано на сайте парка. Но на практике первый и последний автобус уходит из Лабук Бэй в 3 часа дня. И всё. И больше никакого транспорта оттуда нет, а GrabCar машин не выдаёт, слишком далеко от цивилизации. Я уже почти смирилась с тем, что придётся идти 10 километров до трассы, а там ловить проходящий транспорт, но тут из парка вывалилась пара американцев, которые любезно поделили со мной свой трансфер до города. В общем, к носачам нужно ездить, заранее оговаривая с водителем ожидание и обратный путь, иначе придётся ночевать с обезьянами.

Вот, вроде бы, и посмотрела я всех интересных зверушек в Сандакане, а до обратного вылета в Кота-Кинабалу ещё целый полный день остаётся. Пляжей в округе нет, заняться особенно нечем, сам город ничем не примечателен. Но обход местных турагентств, как обычно, подкинул идею. Есть ещё одна живность, которую смотрят в Сандакане — морские черепахи. И не просто на черепах смотрят, а на то, как у них рождается потомство. Несколько островов на границе Малайзии и Филиппин традиционно используются черепахами для откладывания яиц. Все виды морских черепах относятся к исчезающим, и совместными усилиями двух стран на островах был устроен заповедник Turtle Islands. На один из таких островков под названием Селинган и возят экскурсии, чтобы хоть как-то компенсировать расходы на оплату труда рейнджеров-егерей.

Группы небольшие, всего по 15 человек в день, плыть около часа. На острове рейнджеры подробно рассказывают, какие именно черепахи здесь гнездятся и как заповедник способствует сохранению популяции. Чаще всего на Селинган приплывают зелёные черепахи. На самом деле зелёный у них не панцирь, а подкожный жир, но имя закрепилось, не вырубишь топором. Второе их название — суповые черепахи, и этим всё сказано. Из-за своих вкусовых качеств черепахи теперь под угрозой вымирания, ведь на Филиппинах их до сих пор ловят для наваристых супчиков браконьеры.

Целый день на острове проходит в томительном безделье — черепахи приплывают только под покровом ночи. Интернета на острове нет, развлечений нет, с собой рекомендуется брать книжки и настольные игры, иначе совсем тоскливо. Зато есть аренда масок и ласт для снорклинга и есть чистый тенистый пляж,

но после шести вечера и это удовольствие заканчивается. Поужинав, все идут в мини-музейчик смотреть фильм про черепашек, и с этого момента по домикам уже никто не расходится — боятся пропустить сигнал рейнджера о прибытии черепах. По правилам заповедника, каждую ночь можно потревожить только одно животное, кто не успел, тот опоздал. Время шло, рейнджеры в тридцатый раз рассказывали неугомонной пятилетней британской девочке, чем питаются черепахи, семья поляков делала семнадцатое фото краба, который вместо панциря приладил себе на спину пластиковую бутылку, американцы гоняли гигантского таракана… Лично я уже готова была послать подальше всех черепах мира и идти спать. Но в первом часу ночи прозвучало долгожданное they have arrived, и мы гуськом пошагали на пляж. В небольшом пятне света, опустив хвост в выкопанную ластами лунку, откладывала яйца огромная черепаха.

В отличие от птичьих, черепашьи яйца заключены не в скорлупу, а в мягкую кожистую оболочку. В кладке их может быть до семидесяти, а то и больше. В этот раз получилось двадцать четыре. Не успевает яйцо упасть в ямку, как рейнджер уже подхватывает его и перекладывает в пластиковое ведёрко.

А черепаха настолько сосредоточена на процессе, что абсолютно не видит и не слышит людей вокруг и не замечает, как яйца воруют у неё буквально из-под хвоста. Кладка продолжается до тех пор, пока не будут отложены все яйца либо пока хвост черепахи не начнёт их касаться (это сигнал, что ямка полная и пора закапывать). Пока стоишь в этой толпе в черноте экваториальной ночи, чувства смешанные: с одной стороны, всё это безумно интересно и познавательно, с другой — искренне сочувствуешь бедной черепахе. Как будто студенты-медики ввалились всей группой в родильную палату и бурно обсуждают процесс, вгоняя в дополнительный стресс роженицу.

Наконец черепаха очнулась от транса, сильными гребками задних ласт замела следы гнезда и только тут поняла, что буквально окружена посторонними людьми. С перепугу она сначала поковыляла в противоположную сторону от моря, а рейнджер, не теряя времени, замерял её панцирь и делал ей пирсинг меткой заповедника.

И так каждую ночь и с каждой черепахой. Собранные яйца рейнджеры закапывают в новое гнездо, огороженное от посягательств варанов.

Гнёзда с черепашьими яйцами

Это всё, что заповедник может сделать для черепах — повысить выживаемость яиц до вылупления черепашат. Дальнейшая опека будет только во вред, потом что черепашки должны с самого рождения учиться выживать в естественной среде. Под покровом ночи мы отпускаем в море партию черепашьих деток, вылезшую сегодня из своих гнёзд. Долгий экскурсионный день окончен.

После возвращения в Кота-Кинабалу в Малайзии у меня оставалась буквально пара дней, которые я посвятила баклажанному пляжному отдыху на острове Гайя. Плыть до него примерно минут десять, и чистота водички там вполне удовлетворительная.

А ещё на острове красивые рассветы.

Подытоживая поездку, могу смело сказать, что Борнео оказался намного интереснее и насыщеннее, чем я о нём думала. А незапланированные носачи, лангуры и черепашки перекрыли по впечатлениям всё остальное, увиденное на острове.

«А что там с раффлезиями?» -спросите вы, если ещё помните, с чего начинался рассказ. С раффлезиями всё хорошо. Под конец отпуска приотельный продавец экскурсий всё-таки втюхал мне поездку в национальный парк Кинабалу. Он долго с кем-то созванивался, кряхтел, но в итоге мамой поклялся, что свежая цветущая раффлезия будет. И я поехала.

Потому что детские мечты должны сбываться.

Источник публикации

Читайте также

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here
Перетащите ползунок, чтобы вставить комментарий