Бешеный старт поездки, вместивший в три дня Мальдивы, Агру, Амритсар и дорогу до Лахора, довёл организм до состояния «хочу лежать и не двигаться». Лежать в тёмном прокуренном номере — удовольствие сомнительное, и, в десятый раз напомнив менеджеру о необходимости найти машину с водителем до столицы, вывалился таки в жаркий полдень, ловить туктук до форта Лахор.
С туктуком вышла лингвистически-логистическая заковырка. Слово «Fort» никто из товарищей не понял, зато среагировали на «Fortress». И вот кто бы знал, что лахорцы едут не в форт, а в мечеть. Зато на другом конце мегаполиса есть торговый центр Fortress mall, в который мы с ветерком и покатили.
Когда по стрелочке мэпсми стало понятно, что это не маршрут такой хитрый, а тукер такой туповатый, пришлось упорно разворачивать хлопающего глазами товарища и буквально показывать дорогу.
В целом, идеально показывать фотки достопримечательностей. С языком всё очень туго.
Туктукер высаживает далеко от входа в форт. Ближе допускаются избранные перевозчики, но и до тех топать прилично. Очень пакистанская традиция, огородить и не пущать. Почти до каждой достопримечательности нужно пройти серьёзное расстояние.
Пёстрый «едальный» квартальчик — тупик к закрытым крепостным воротам. Еда появится к вечеру, днём можно лишь оценить идеально индийские домики, столь необычные для серых замызганных пакистанских городов.
Та самая юнесковская мечеть, до которой по злой иронии нужно протопать вокруг всего форта и ещё немало покрутиться по внутренним улочкам.
Странная свечка в парке — Минар-э-Пакистан, место исторически интересное. Здесь было здание, в котором Пакистан обрёл юридическую независимость от Индии.
За билетной кассой с ненавязчивым предложением гида начинается погружение в хаос крепостных стен, перестраиваемых и надстраиваемых столетиями. Сейчас, по завершении пакистанского маршрута, удивлён, что не было приставленного вооружённого сопровождающего.
Забавно, но вход в крепость сегодня — это чёрный ход для слонов в былые времена.
Между стеной, отделяющий форт от бренного мира и стеной, отделяющей площадь мечети от форта — тенистый внутренний парк. У туриста есть шанс зависнуть в нём надолго, ибо в Лахоре и Исламабаде — самые простые и общительные люди страны. Очередь на селфи сформируется моментально.
Ажурное белое здание, Самадхи Раджит Сингха, к сожалению, закрыто для доступа. К нему даже близко подойти нельзя. Теоретически доступно, но все подходы перекрыты тотальной стройкой и попытки пройти пресекаются агрессивными рабочими.
По сути это мавзолей, хранящий урны с прахом великих сингхов Лахора. Намного симпатичнее центральной мечети, но увы.
Парадные ворота площади будут помощнее тадж-махальских. Одно из немногих мест, где присутствуют попрошайки, но в отличие от индийских коллег эти тихи и пугливы.
Главные ворота Шахи-Килы (собственно, форта-крепости), к сожалению, закрыты для прохода. В целом многие знаковые точки почему-то перегорожены либо полицией, либо строителями. При этом в сети легко найти фото туристов в закрытых местах. Что-то странное.
Правильное позирование по-пакистански. Это уже во внутренних стенах галереи мечети Бадшахи.
Во внутренний двор мечети проход, конечно, через обыск и босиком, но вот сдаётся ли куда-то обувь или дозволено брать с собой в рюкзаке, в упор не помню.
Мечеть снаружи интереснее чем внутри, по крайней мере фото из сети не пробудили желания толпиться в очереди на вход. Зато очередь в музейчик, что неподалёку от центральных ворот, отстоял.
Музей презабавнейший. Теоретически в нём немало интересных экспонатов, старинных экземпляров Корана и личных вещей пророка. Но само посещение организовано так, что толком ничего не посмотреть.
Экскурсанты отстаивают очередь, дополнительно шмонаются и выстраиваются в крохотном зале вокруг стенда с экспонатами. Экспрессивный мужичок вычитывает проповедь, больше похожую на призыв к джихаду. Посетители согласно кивают, оставляют маленькую денежку и выходят. Всё.
В гостинице обрадовали — нашлась машина на утро. Дорого или дёшево, сказать было сложно, общий ценник на километр пути был совершенно не понятен. Сейчас знаю, что чуть подороже среднего, в целом терпимо.
Затраты, сопоставимые с десятикратной стоимостью поездки на автобусе Лахор-Исламабад — цена заезда в форт Рохтас, до которого без своего транспорта практически не добраться.
До когда-то оживлённой речной долины 8 км по жаре. Вокруг развалин форта расположен маленький бедный посёлочек.
Четыре километра толстенных стен, больше полусотни бастионов и ворот. Этот форт никогда не был захвачен, но время пощадило лишь единичные фрагменты.
Жизнь в форте кипела три века, а последующие три столетия грандиозное сооружение растаскивалось на хозяйственные постройки.
История забвения Рохтаса типична — после того, как враги (Великие Моголы) захватили северные районы Индии и перенесли свою столицу в Лахор, обороняться стало просто не от кого. Форт поддерживался на случай смутных времён, но с появлением британской армии и тяжёлых пушек морально устарел.
Где-то на этом участке материализуются гид и охранник. Сперва эскорт слегка напрягал, ибо обычно подобные персонажи подразумевают оплату своей работы сверх и без того не дешёвых билетов для иностранцев. Но нет, гиды и охранники в стране бесплатны. Чаевые по вашему желанию.
Одинокая башенка — остатки дворца более позднего периода, младше самого форта на сотню лет. Индо-могольский правитель, успешно завоевавший половину Афганистана, устроил личную резиденцию в стороне от бараков военного гарнизона.
Лазать по стенам можно где угодно и сколько угодно, но при полуденной жаре это занятие на удивление быстро надоедает.
Во дворец не поднимался, хотя приглашали. Рохтас всё же удобно оценивать взглядом, не ногами.
Форт расположен ровно на середине пути в столицу. К обеденному времени уже занял прохладный номер в мини-отеле и наслаждался острой курочкой.
Рассиживаться в Исламабаде совершенно не хотелось, и так пропустил день, отдохнув в Лахоре. Да и смотреть в городе особо нечего, сплошные новострои и пыльный хаотичный старый Равалпинди.
Буквально через дорогу от главной автостанции Равалпинди расположен огромный парк-гора Шакарпариан, вершину которого украшает комплекс Пакистанского монумента.
Для общего развития можно полчасика погулять вокруг каменного цветка и оценить безликость открывающейся панорамы с главной смотровой площадки столицы.
Города Пакистана при радикально различных характерах, к сожалению, однообразно скучны. И если по Лахору можно прогуляться пешком, по Исламабаду прокатиться на такси, в Пешаваре так вообще не хочется выходить за дверь.
Пешавар возникает внезапно. Автобус вдруг оказывается в густом воздухе, насыщенном рыжей пылью. Трасса обрастает ужасающими заборами, а поверх эта коробочка затеняется стройкой верхнего уровня автострад. От выцветших вывесок на домах всех оттенков грязи неприятно рябит в глазах.
Да и при странном желании побродить по столице Зоны Племён просто так не получится. Более-менее интересные объекты и сфотографировать-то не выйдет. Например, здоровенный форт Бала Хисар заняли военные. Местным можно попасть на экскурсию в составе группы. А иностранцам пройти столько согласований, что желание пропадёт быстро.
Форт мельком из запылённого окна машины. Интересно, что одноимённая крепость есть в Кабуле, и её тоже снимал телевиком с соседней горы.
А интереснейший музей редких буддистских картин танка был закрыт по причине выходных.
До границы с Афганистаном всего три десятка километров, и город ощущается предельно афганским, такая копия Мазари-Шарифа. Те же одежды, те же пристальные взгляды, замусоренность, суетливость.
Пешавар — кулинарная столица страны. Заказав топовое блюдо из ягнёнка, зарядил персонал на поиски авто до Тахт-и-Бахи.
Из всех развалин Пакистана Тахт-и-Бахи, или Тахтбхаи, как произносят местные, был самым сомнительным. Поездка по границе Зоны Племён могла стать совершенно непредсказуемой в организационном плане. Но в реальности грандиозный памятник оказался абсолютно доступен.
Как же приятно поутру вынырнуть из пешаварского смога в район предгорий!
Тахт-и-Бахи, буддистский монастырский комплекс, которому более двух тысяч лет. Такой пакистанский Мачу-Пикчу в скальном цирке. Название переводится с персидского буквально как «Трон источников (родников)».
Видите цепочку остроугольных возвышений по хребту горы? Это нижняя защитная стена монастыря с остатками бастионов.
Здорово, что за период господства Ислама, причём весьма радикального толка, да и на границе с территорией, контролируемой Талибаном, буддистский памятник не постигла участь Бамиана и Пальмиры.
Даже утром подняться к площадке храма — задача не из лёгких. И это при прохладном горном ветерке.
Первыми появляются почти рассыпавшиеся оборонительные башни.
Даже Википедия знает, что комплекс строился в несколько этапов. Эта информация дублируется по десяткам источников, и найти более-менее адекватные данные не так просто. Площадка, на которую попадают туристы, преодолевшие крутизну лестниц, относится к середине жизни монастыря, 2–3 векам н. э.
Реконструкция зала со статуями и большой ступой. Для понимания структуры и масштаба надземной части Тахт-и-Бахи стоит посмотреть неплохое видео с коптера, в котором есть и спрятанные за хребтами оборонительные башни, и многочисленные входы в скальные ниши.
К сожалению, для посещений открыта крошечная территория. Если верить словам гида, на поверхности расположено меньше трети всех помещений. Монастырь изначально строился как пещерный, и скальные помещения либо засыпаны, либо зарешёчены.
А эта дверца, любезно отворяемая охраной, ведёт в позднюю часть монастыря, тантрический комплекс.
Он же наиболее сохранившийся, или наиболее восстановленный. Монастырь был разрушен гуннами, и прежде всего пострадали части храма со священными реликвиями, ступами и статуями. Тёмные же пустые монашеские кельи не вызывали агрессии, да и шансы быть засыпанным при попытке их поломать весьма велики.
Кельи, они же комнаты для медитаций, от жары и шума суетного мира защищает коридор.
Сама комнатушка. Сейчас здесь медитируют летучие мыши.
С площадки тантрического комплекса — лучший вид на хозяйственную территорию, занимающую соседний хребет и, скорее всего, связанную с монастырём подземными ходами.
Оборонительные башни, построенные во времена гуннского нашествия и не спасшие монастырь от разорения.
Панорама современного города Тахтбхаи.
Реставрация монастыря проводится уже второе столетие, с 1907 года, с переменным успехом. Часть, по которой бродят туристы, изначально поднималась немцами. В первой половине ХХ века они не церемонились с технологиями и цементировали кладку. Позже реставрация проводилась по оригинальному способу, подгонкой тонких каменных пластин без использования связующего раствора.
Подземную же часть ковыряют сами пакистанцы, и когда она приоткроется для посещений, непредсказуемо как сама пакистанская жизнь.
Интересно, что монастырь был забыт на века, зарос и был открыт вновь в конце 19 века. При раскопках обнаружили сотни артефактов, разошедшихся по музеям страны.
По дороге в Пешавар можно расслабиться и понаблюдать за жизнью приграничного района. Воздух чистый, движение в населёнке замедленное. В отличие от столице, утонувшей в смоге и пыли, в Тахтбхаи и окрестных деревушках встречаются яркие краски и интересные типажи.
Заброшенная железная дорога в сторону Афганистана.
Школа, похожая на укреплённый военный университет.
Типичный рынок, тоже очень афганский. Причём здесь эта афганистость выражается в аккуратности, типичные рынки Лахора или Карачи выглядят намного загаженнее.
Уже по итогам поездки Тахт-и-Бахи занял почётное третье место в суъективном личном рейтинге пакистанских развалин. Впереди — автобусный марш-бросок через половину длинной страны, до замызганного городка Бахавалпура. Приключения с транспортом и безопасностью пойдут по нарастающей.
