Ольга Журавская, бывший президент фонда «Галчонок», а ныне глава НКО «Журавлик», на своей странице в фейсбуке написала о выходе в прокат картины «Временные трудности»: «Мы буквально на пальцах объяснили, что сценарий этот – адок адский. Отказались от участия в сборах от фильма. Предупредили, что будем воевать против безграмотности и мракобесия, которое распространяют продюсеры»… С чем приходили продюсеры фильма, что смутило команду фонда «Галчонок», почему не был найден общий язык? Об этом «Правмир» поговорил с Ольгой Журавской.
Ольга Журавская. Фото: Facebook / Pavel Fedorov
– Это было пару лет назад. На тот момент я была президентом фонда «Галчонок», который занимается помощью детям с органическими поражениями центральной нервной системы. Несколько человек, а это были продюсеры фильма, пришли в фонд и рассказали об идее снять кино о человеке, прожившем жизнь с ДЦП.
Наша команда обрадовалась. Нам действительно не хватает историй про детей с поражением центральной нервной системы. И если удастся популяризировать силами кинематографа эту тему, мы будем только рады.
Продюсеры фильма предложили выступить с «Галчонком» дуэтом: от нас – пиар, от них – деньги от проката фильма. Надо сказать, что мы нуждались в деньгах, для наших проектов денег по-настоящему не хватало.
Как только мы прочли синопсис фильма, стало понятно, что ЭТО близко нельзя подпускать к широкому экрану. Сюжет – абсолютно фашистская история. Плохая история с хорошим актерским составом, добавлю я. Мы отказались от сотрудничества, призвав пересмотреть и переработать сценарий. Впрочем, уже тогда было очевидно, что менять никто ничего не собирается. Все наши слова звучали в пустоту.
– Почему история показалась вам фашистской?
– Например, отец отбирает инвалидную коляску у сына, делает еще много разных вещей, которые иначе, чем насилием, не назовешь, но в результате болезнь дивным образом проходит. И вот уже главный герой рассекает на яхте с красотками.
Любой фильм, пропагандирующий насилие, это фашизм. А фильм, пропагандирующий насилие в отношении детей с особыми потребностями – фашизм в кубе.
Главное, люди взялись снимать кино о человеке с ДЦП, понятия не имея об этом диагнозе.
Наш фонд везде и все время говорит о причинах и проявлениях ДЦП. Мы приводим ближайшие метафоры, например, предлагая представить человека с ДЦП в виде холодильника, у которого проводка проведена иначе, чем у остальных, неправильно. Отсюда у него большие проблемы во владении своим телом, речью, много других трудностей.
– Да, но у главного персонажа фильма есть реальный прототип, с реальной историей преодоления тех самых трудностей.
– Я уверена, что не такое у него было преодоление и не такие трудности. Достаточно побеседовать с прототипом, чтобы выяснить – все было совсем не так.
Сколько в мире живу – таких чудес не наблюдаю. Ни разу не видела ребенка, который воспитывался в насилии и достиг невероятных результатов в изменении своего состояния. Результат – всегда вопреки, а не из-за.
– В ютьюбе легко найти видео, где прототип рассказывает о своем детстве. Например, как отец заставлял его в детском саду самостоятельно застегивать пуговицы, на что уходили не минуты, а часы.
– Вполне возможно, что отец развивал у сына навыки. В нашем детском доме «Вера. Надежда. Любовь» воспитатели тоже будут ждать, пока ребенок с ДЦП покушает сам или сам почистит зубы, хотя если накормить и почистить зубы за него, это гораздо быстрее приведет к результату. Очевидно, что ни один навык невозможно развить, не предоставив ребенку самостоятельность.
Кадр из фильма “Временные трудности”
Да, в случае с ДЦП требуется определенная доля терпения. Но нельзя перед ребенком, который не владеет или плохо владеет руками, ставить тарелку со словами «хлебай давай». Если вам отрезать ногу, да даже если вам ее просто сломать, ну не сможете вы плясать, тем более красиво. И даже если у человека со сломанной ногой отнять костыль, «чтобы вырабатывать навык», вряд ли он научится танцевать вопреки и несмотря ни на что.
Развивать навыки можно по-разному. Можно и током бить. Вот только мы почему-то не хотим, чтобы нас били током.
ДЦП – неизлечимо и это не болезнь. ДЦП – состояние, которое можно улучшить, даже свести к нулю (если легкая форма), проводя реабилитацию, абилитацию и много чего еще. Но все это невероятно сложно!
Я бы слукавила, если бы сказала вам, что дети с ДЦП выходят в норму, и на это просто уйдет десять лет упорного труда. Понимаете, получается по-всякому. Многое зависит от ресурсов организма. У кого-то получается начать ходить, у кого-то – сесть и поползти, кому-то удается научиться лишь самостоятельно глотать.
Когда мы работаем с детьми с особенностями развития, мы не ждем, что они нам покажут норму. Улучшая качество их жизни, мы ждем, чтобы они от этой жизни получат радость. От жизни можно получать радость, даже если ты не можешь ходить.
– Несмотря на то, что история, рассказанная в фильме, вполне реальная, эта кинолента вам не кажется достойной внимания?
– У детей с особенностями развития нельзя отбирать средства помощи (инвалидные коляски), которые помогают им передвигаться. Это как отобрать инсулин у диабетика. Это значит оставить человека в ситуации опасности.
Фильм «блестяще» демонстрирует, как мы все поудобнее устраиваемся в прокрустовом ложе насилия. У нас давно вышло из берегов семейное насилие. И пока не убьют, пока руки в лесу не отрубят, в тюрьму насильник не сядет.
Насилие настолько популяризируется, возводится в ранг нормы, что уже рассматривается обществом как один из возможных способов достижения цели и воспитания. Семейное насилие, насилие над детьми незаметно стало нормой.
И лучшим доказательством этого является допуск фильма к широкому прокату. Раз разрешается, значит обществу и государству насилие кажется допустимой нормой отношений.
Кадр из фильма “Временные трудности”
– Вам не удалось донести эту мысль до продюсеров?
– Ни у одного из продюсеров не было цели сделать этот фильм хорошим. Если бы они хотели, могли бы подумать головой, которая находится у них прямо на шее.
Представьте, вот есть маленькая я. А вот отец, который плохо со мной обращается. Это был бы фильм о чем? О травме. А на что стоило бы сместить акцент? Ну конечно, на перенесенную травму и на то, как люди, прилагая нечеловеческие усилия, способны восставать из пепла.
Такой фильм не станет оправданием насилия или популяризацией его, не превратится в демонстрацию якобы действующего метода лечения сложнейшего физического состояния.
– Съемки фильма велись в Кирове, и, по словам одного из продюсеров, везде им был «зеленый свет». Как вам кажется, почему?
– Да потому что не у всех есть привычка вникать в суть. Уверена, администрация города решила, что это классный социальный проект, и дальше третьей строчки синопсис читать не стала: фильм о человеке с ДЦП и его истории преодоления.
– Хотите сказать, что социальная тематика сейчас актуальна, раз так на нее откликаются?
– Мы много лет над этим работаем. Придумали, например, инклюзивный летний фестиваль, который проходит в Москве для горожан и людей с особенными потребностями. Мы рассказываем там, что с особенными детьми можно дружить, что люди должны быть вместе, что надо забывать про фашистскую сегрегацию и в городах делать хотя бы пандусы.
Мы говорим о том, что хотим инклюзию, тьюторство, а не сидеть дома. Не мы одни, кстати, говорим про особенных детей. И другие говорят, но часто через подобные фильмы, которые… не помогают.
Не исключаю, проблема в том, что нет запроса на хорошие социальные фильмы. Зато неистребимо желание отчитаться и поставить галочку.
“Галафест”. Фото: Катерина Косматова / Благотворительный Фонд «Галчонок» / Facebook
Если бы продюсеры «Временных трудностей» хотели снять по-настоящему хороший фильм, мы предоставили бы все наши ресурсы. Они есть у нас. Мы бы познакомили их с десятками семей, в которых воспитываются дети с ДЦП. Мы пригласили бы экспертов, врачей. Мы помогли бы провести экспертизу. Именно так делается хорошее кино.
Но как только мы начали критиковать фильм, продюсеры развернулись и ушли, ни в какой экспертизе они не нуждались.
– Считаете, что показанный на «Кинотавре» фильм может нанести удар по делу, которым занимается много лет фонд «Галчонок»?
– Я уже представляю, как родителям наших особенных детей окружающие будут рассказывать, что они все делают неправильно. И надо бы отобрать коляску, выкинуть из дома, тогда ребенок с ДЦП станет здоровым. А тратить огромные деньги на реабилитацию, абилитацию, неврологов и логопедов – чушь и ерунда.
Я представляю, что обрушится на родителей детей с ДЦП, на которых и так лежит огромный психологический и эмоциональный груз. Нагрузка только возрастет. Значит предстоит вновь убеждать окружающих, что на детях с ДЦП нельзя и не нужно ставить крест, но что показанные в фильме методики подпадают под статью Уголовного кодекса об оставлении в опасности.
Вообще, это тот самый момент, когда реально надо кричать: «Где же ваша опека? Где хваленая защита детей? Где омбудсмен?»
Над ребенком издевались. Никто ничего не делал и не остановил насильника. Более того, про это сняли фильм, показав, как круто издеваться над детьми и какие прекрасные результаты это приносит!
Кадр из фильма “Временные трудности”
Просвещение, тем более родителей, – важное дело. Кино в этом смысле большой ресурс. Но я не хочу, чтобы родители особенных детей, да и обычных детей тоже, видели в издевательствах ресурс, который принесет профит в будущем. Нет, это не нормально.
Насилие – это то, что калечит судьбы. Нельзя по-скотски относиться к человеку рядом с вами, тем более если это ребенок. Нельзя издеваться и не заплатить за это. Мы не станем молчать. Мы будем об этом говорить в нашем проекте «Травли.нет».
